Святая кровь - Страница 10

— Dia duit, — сказал Донован на гэльском и быстро добавил: — Тор о’ the morn.

Хотя двенадцать лет в Ватикане приглушили его ирландский акцент, Белфаст развязал ему язык, сделав речь менее сдержанной.

— Кофейку, парни?

— Кофейку б не помешало, — откликнулся тот, что помельче.

— Сейчас сделаем.

Донован схватил две чашки и поставил на стойку. Пока он снимал кофейник с конфорки, двое как по команде скинули намокшие плащи. Повернувшись к ним, он увидел, что на каждом была черная рубашка с белым квадратиком, прикрывающим пуговицу воротника. Священники.

Наполнив кружки, Донован спросил себя, знакомо ли ему плоское лицо того, что помельче, но ответа не нашел. Акцент, конечно, тоже был не местным.

— Сливки, сахар?

— Нет, спасибо, Патрик.

Здоровяк же просто помотал головой.

— Slainte, — дружески кивнув, сказал Донован, бросив еще один взгляд на его воротничок. — Прошу прощения…

Он отошел на пару шагов вернуть кофейник на конфорку.

— …А мы знакомы?

— Нет, — ответил тот, что помельче.

Он мелкими глотками потягивал кофе, пар тянулся к его темным глазам.

— Но мы прибыли сюда по поручению Святого престола.

И Орландо представил своего коллегу как отца Петра Квятковски.

— Ясно, — проговорил Донован.

— Отыскать вас было непросто, — сказал он, немного приукрасив правду.

В результате процедуры отслеживания паспорта выяснилось, что Донован появился на территории Северной Ирландии седьмого июля. И хотя кредитными карточками Патрик не пользовался, они легко почерпнули необходимую информацию из документов публичного характера: недавнего некролога о смерти его отца и записей о передаче собственности умершего.

Донован пристально смотрел на Орландо.

— Вы как-то очень уж поспешно отбыли после… ммм… внезапной кончины кардинала Сантелли.

— Причины моего отъезда — мое дело, — строго ответил Донован, схватил тряпку и принялся полировать стойку. — Давайте-ка лучше сразу о вашем деле, отец.

— Что ж, тогда не будем терять время.

Сжав кружку сильными жилистыми пальцами, Орландо сделал большой глоток кофе.

— Нас проинформировали о вашем сотрудничестве с доктором Джованни Берсеи… в его исследовании оссуария в Ватиканском музее.

Священник выждал, наблюдая за реакцией ирландца. Однако по лицу Патрика ничего прочесть было нельзя.

— Уверен, вы с большим удовлетворением воспримете известие о том, что карабинеры закрыли дело о внезапной смерти доктора Берсеи.

«Отец Мартин уж точно закрыл дело», — отметил про себя Донован, с тревогой наблюдая, как священник достает из кармана фотографию.

— Уверен, вы узнаете этого человека, хотя он на этом снимке бледноват… — сказал Орландо, выкладывая на стойку фотографию Сальваторе Конте в морге.

Когда Донован осторожно шагнул ближе и посмотрел на снимок, Орландо уловил реакцию: едва заметное движение челюсти, чуть дрогнувшие веки. Он невозмутимо выложил перед Донованом факты его сопричастности: оссуарий, гибель Берсеи в катакомбах, «своевременная» кончина Сантелли, убийство Конте.

— И все это буквально в течение нескольких дней после нашумевшего похищения в Иерусалиме.

— Боюсь, единственный, у кого найдутся для вас ответы, — заговорил Донован, — это кардинал Сантелли. Но, как вы уже сказали, ответы эти он унес с собой в могилу.

Отойдя назад к кофеварке, он быстро прошелся тряпкой по ее хромированным частям.

— Его преосвященство ценит вашу преданность, Патрик. В наши намерения вовсе не входит предъявление вам обвинений.

— Что же тогда входит в ваши намерения? — с ноткой вызова поинтересовался Донован.

Лицо Орландо напряглось:

— Прежде всего нам необходимо выяснить, с какой целью оссуарий доставили на территорию Ватикана, а также местонахождение реликвий, которые предположительно находились в оссуарии.

— Эту информацию запросил кардинал Лунгеро?

Не отводя прямого взгляда, Орландо долю секунды помедлил.

— Совершенно верно.

Донован медленно положил тряпку. Имя он произнес наугад — кого-то в Ватикане звали Лунгеро, но уж точно не было там такого кардинала.

— Какие именно реликвии его интересовали? — спросил он; ирландский акцент был сейчас особенно заметен.

— Вам лучше других известно, что оссуарий представляет собой ларец с костями. Само собой разумеется, и в искомом находились кости. А также другие реликвии.

«С какой стати наемников вдруг заинтересовали кости?» — гадал Донован.

Если эти люди не представители Ватикана — кто тогда их прислал? А может, они были пособниками Конте в Иерусалиме и не успели получить свою долю до его гибели?

— Не уверен, что смогу быть вам полезен. Разве только…

— Что?

Он покачал головой:

— Перед отъездом из Ватикана от меня потребовали подписать договор о конфиденциальности. И я не обязан…

— Подобные соглашения — обычная процедура для сотрудников Святого престола, выезжающих за пределы Ватикана.

Второй прокол. Перед отъездом Донован не подписывал никаких соглашений. Факт оставался фактом: в папском престоле все еще пребывали в неведении о том, что на самом деле произошло, и расследований предпочли не проводить. Третьего прокола, по идее, не будет.

В это мгновение входная дверь отворилась, и вошедший человек в заляпанном грязью желтом комбинезоне приветливо воскликнул:

— Патрик, дружище!

Донован выпрямился и изобразил улыбку:

— Conas ta tu, Кевин?

— Эх… — ответил вошедший, устало пожав плечами.