Святая кровь - Страница 51

Водитель кивнул и медленно опустил руку вдоль сиденья, готовый выхватить спрятанный там «узи».

Инспектор зашагал обратно на КПП и вышел оттуда, неся другое устройство, назначение которого Коэну определить не удалось.

— Если они попытаются вскрыть ящик… — шепнул Коэн водителю.

Второй раз едва уловимо кивнув, водитель опустил руку еще ниже.

Позади, у кузова грузовичка, охранник возился с устройством, напоминающим портативный пылесос. Включив его, он начал водить им вдоль крышки и бортов ящика.

Пальцы Коэна сжались в кулаки.

Произведя несколько сканирований, инспектор прокричал на арабском что-то о результатах усатому охраннику, стоявшему на посту у машины. И хотя акцент его был сильным, Коэну удалось понять, что все будто бы в порядке и что радиоактивных материалов нет.

Усатый перебросил автомат через плечо и нагнулся к окну «пежо».

— Мы вынуждены быть особенно бдительными в эти дни, — небрежным тоном извинился он. — Можете проезжать.

Шлагбаум подняли, и машина, а за ней голубой грузовичок миновали пост.

Разжав кулаки, Коэн облегченно вздохнул и посмотрел на свои часы: почти три пополудни. Непредвиденные осложнения при упаковке реликта существенно задержали вылет. Священников (хранителей реликвии) вряд ли можно было в чем-то винить, поскольку неукоснительные, дотошные протоколы не соблюдались почти два тысячелетия.

Как бы там ни было, в течение часа они должны прибыть в Тель-Авив с грузом. Раввин велит пилоту взять курс прямо на Рим, где будет ждать погрузки еще одна срочная доставка.

37

Ватикан

В два пятнадцать, после неторопливого ланча, отец Мартин привел Донована в кабинет отдела безопасности швейцарской гвардии. Там он выполнил свое обещание и помог восстановить доступ Доновану в тайный архив, канцелярию апостольского и папского дворцов, в музеи и различные административные здания на всей территории Ватикана.

Донован внешне не проявлял энтузиазма по поводу предложения Мартина организовать по утрам встречи с архиепископом, куратором папской комиссии, а также с ревизором корпуса жандармов (ватиканского отдела полиции, занимающегося общей безопасностью и криминальными расследованиями). Больше всего ему хотелось провести свое собственное расследование — то, начало которому он определил в самом сердце Ватикана: в базилике Святого Петра.

Донован мало что знал о коварных врагах, с которыми столкнулся. Тем не менее, в одном он был твердо уверен: решающая информация, которую им сообщили, могла исходить только от человека, находящегося на территории Ватикана. И сегодня утром Патрику удалось, действуя крайне осмотрительно, перепрыгнуть ловушку, чтобы проверить свою гипотезу.

Донован не стал пользоваться новым ключом-магниткой для входа в базилику Святого Петра, поскольку со времени его последнего внеурочного июньского визита в системе регистрации центра безопасности остался цифровой «след». А то, что предстояло сделать, требовало максимальной скрытности.

В шесть тридцать он вошел через главный вход как обыкновенный турист. И в течение последующего получаса медленно расхаживал по просторному нефу и трансептам, словно вновь открывая для себя гробницы и статуи, а те, казалось, заговаривали с ним, как старые друзья.

Было около семи вечера, и экскурсоводы начали выпроваживать всех из собора. Именно в этот момент Донован невозмутимо проскользнул через балюстраду, ведущую к веренице глубоких гротов у подножия главного алтаря, позади величественного балдахина Бернини.

Он быстро сбежал вниз по полукруглым мраморным ступеням, мимо раки Святого Петра и вереницы исповедален перед ней, чуть назад, под гигантские, покрытые штукатуркой арки, поддерживающие основной пол базилики. Он все дальше углублялся в подземное кладбище, где в массивных саркофагах и просторных криптах покоились последние понтифики и высокие духовные сановники, пока не добрался до гробницы Бенедикта XV.

Оглянувшись назад, он убедился, что отсюда по-прежнему отчетливо видны исповедальня и рака Святого Петра. Он присел на корточки рядом с громадным, зеленого римского мрамора, саркофагом, на крышке которого, как живой, в парадном облачении лежал бронзовый последний Папа.

Еще пятнадцать минут прошло, прежде чем он услышал отчетливые шаги гида, делавшего последний обход. Пригнувшись, Донован неслышно укрылся за основанием гробницы, и гид, шагая неспешно и что-то насвистывая, благополучно миновал его.

Пять минут спустя канделябры, освещавшие гроты, погасли, и осталась лишь мягкая подсветка ламп аварийного освещения в главных коридорах некрополя.

Теперь нужно было только ждать.

38

Если не от четвертой смены блюд в Апостольском дворце — закуска, отбивная, зуппа ди фаро и лапша al pescatore, — то уж точно после двух бокалов «Монтепулькьяно д’Абруццо» веки Шарлотты налились свинцовой тяжестью. Она перенесла самый напряженный день в своей жизни. Если, правда, сбросить со счетов тот дьявольский понедельник в минувшем марте, когда онколог впервые сообщил ей о том, что она больна раком костей.

Так что пока отец Донован занимался административными деталями своего возвращения в Ватикан, Шарлотта вернулась к себе эмоционально опустошенная и совершенно без сил. Хотя это противоречило ее непреложному правилу преодоления нескольких часовых поясов — немедленно «акклиматизироваться» к местному времени и дать организму прийти в себя, — она сдалась и легла спать днем.